Опыты на людях

Аналитический центр, в котором я работаю, одной из своих задач имеет сопровождение Комплексного плана развития магистральной транспортной инфраструктуры (КПМИ). 

КПМИ - это такой новый способ организовать расходы на транспорт, который придумал президент в прошлогоднем майском указе. Это список проектов, которые будут финансироваться из бюджета в ближайшие 6 лет.

Понятно, что желающих получить деньги всегда больше, чем денег, поэтому чтоб выбор счастливчиков немного упорядочить, мы в прошлом году придумали и согласовали методику отбора проектов в комплексный план. Она висит у нас на сайте. ac.gov.ru/projects/otherprojects/019253.html 

Нам приходят заявки, мы их оцениваем, результаты посылаем в Минтранс и в Правительство, там принимают решение.

Очень много заявок отсеивается просто потому, что они не заполнены. Типичная заявка выглядит так: дайте 5 млрд на такой-то аэропорт.  И всё. Что с ним не так, что плохого случится, если денег не дать, что хорошего случится, если денег дать - на эти вопросы обычно ответа в заявке нет. Дайте денег и всё.

Поэтому когда минтранс предложил нам провести семинар по принципам отбора проектов в КПМИ, мы с радостью согласились. Презентации готовили, речи... 
Потому что если люди попросили дать денег на аэропорт или мост, а им не дали, они должны хотя бы понимать, почему.

Семинар прошел в Госкорпорации по организации воздушного движения (ОрВД), это серьезная контора при Минтрансе, которая объединяет воздушных диспетчеров - тех самых, которые следят, чтобы самолёты не сталкивались.

Наших выступало аж 4 человека.

После окончания семинара к нам подошёл человек, похвалил, сказал что ему понравилось, и представился организатором.
Удивительно, но на его визитке значилось не "Минтранс России", а некая контора "ПроАвиация" с офисом в Люберцах. 

Вернувшись в офис, мы загуглили контору и узнали, что она действительно была организатором семинара, причем семинар был платный, несчастные представители далёких аэропортов платили по 40 тыр за то, чтобы узнать, как все-таки отбирают проекты в комплексный план, что именно нужно, чтобы их проект имел шанс на финансирование.

Я не удивлюсь, если где-нибудь на Сахалине или Дальнем Востоке реклама семинара шла в стиле "Единственный шанс получить деньги для вашего аэропорта! Только мы поможем вам оформить заявку так,чтобы Минтранс точно её принял!"

Т.е. контора собирает бабло с регионов, потом _как-то_ убеждает Минтранс помочь, Минтранс даёт указание Госкорпорации по ОрВД дать помещение и шлёт в Аналитический центр официальное письмо с требованием прийти и выступить.
Представитель Минтранса выступил отвратительно (оттарабанил по бумажке общие фразы и ушёл), мы всё про отбор рассказали подробно, но, конечно, никаких гарантий никому не давали.
Итог: помещение бесплатно, докладчики бесплатно, слушатели заплатили за билеты до Москвы и по 40 тыр с носа, чтобы узнать то, что по-хорошему должны узнавать бесплатно у себя дома. И формально никто никого не обманул.

Высший пилотаж: наебать и слушателей, и докладчиков.

Это даже не вопрос, что докладчикам на коммерческом мероприятии надо платить. Я готов рассказывать про КПМИ бесплатно, в наших же интересах, чтобы нам приходили нормально заполненные заявки. Но от ситуации "мы устроим платный семинар, чтобы рассказать вам, как попасть в КПМИ" один шаг до ситуации "мы специально всё запутаем, чтоб без нашего платного семинара вы вообще ничего не поняли".
Нам, конечно, тоже минус. Мы переоценили и свою известность в регионах, и известность правил отбора проектов. Думаем теперь сделать бесплатный вебинар и выложить его в интернет для всех интересующихся.

Заявляю, что за ранжирование транспортных проектов для включения в КПМИ в Аналитическом центре отвечает мой отдел, и мы не сотрудничаем ни с какими шарагами, которые "помогают" правильно оформить документы, гарантируют выделение средств или ещё что там они гарантируют...

У конторы на сайте уже висит анонс, что 18 июля будет повтор семинара, с докладчиками из Аналитического центра.
proaviation.ru/seminars/the-workshop-on-18-19-july-2019.html
Ну-ну.

В кругах любителей странного одно время пользовался большой популярностью фильм, а точнее его 7-минутый отрывок, представляющий собой диалог двух маргинальных персонажей.
Первый с тарелкой предлагал второму "покушать", а второй во всё более и более резкой форме указывал первому, что в тарелке лежит говно, и кушать его он не намерен.
Чем громче кричал второй, тем обиженней становился первый.
На каждый взрыв ругани он раз за разом повторял: "Чего ругаешься, я тебе покушать принёс!"

Я по понятным причинам ничего не пишу тут про работу, но сегодня про один из наших рабочих моментов написало РБК, а руководитель АЦ подтвердил наличие проблемы, так что видимо, сегодня можно сделать исключение.

Суть проблемы описана в статье РБК: www.rbc.ru/newspaper/2019/02/19/5c6ac3339a79471423e559c7
Текст Аналитического центра, который цитирует РБК, написан мной.

Минэкономики подготовило проект методики расчета социально-экономических эффектов, который на наш взгляд является плохим.
Методика вроде как про все инвестпроекты, но по факту - только про транспортные (дороги, аэропорты и т.п.)

Минтранс против методики.
Аналитический центр против.
Участники рынка против.
Кроме того, Минэк упорно отказываеся указывать, как методику планируется применять. Обычно подобные документы нужны для отбора самых лучших проектов, и по данной методике лучшими будут самые дорогие. При этом польза, которую будет приносить новая дорога или новый аэропорт, фактически не учитывается. Проще говоря, если методикой пользоваться, строить будут не то, что нужно, а то, что дорого строить.

Минэк по кругу рассылает методику "Я вам покушать принёс!"
Ему по кругу отвечают, что методика его... эм... плоха.

И... ничего не происходит.

Минэк как ни в чем не бывало рассылает её снова: "Чего ругаешься, братишка, я тебе покушать принёс!"


Я в какой-то момент с удивлением понял, что на госслужбе вообще нет опции отмены задания вследствие неудачи.

Бизнесмен может продвинуть какую-то безумную идею и разориться. И после этого он не сможет её повторить - денег нет.
Работник, если накосячит в делах, важных для работы компании - получит выговор, лишение премии или вообще увольнение. А в делах, не важных для работы компании лажа может и прокатить. Но неважными для себя делами частные компании вроде как не занимаются.
На госслужбе большинство решений не связаны напрямую с продолжением функционирования того министерства или ведомства, которое это решение приняло.
Поэтому опции "прекратить творить фигню, так как стал банкротом" нет.
Чиновник, если только ему прямой руководитель не снимет задание, будет долбить раз за разом.

Почему у нас столько плохих регламентов, законов, норм и прочая?
Потому что за написание плохих документов нет никакого "автоматического" наказания (случай "позвонить на прямую линию Путину не рассматриваем").

Один пишет и рассылает с просьбой согласовать.
Другой не согласовывает.
Первый снова шлёт тот же документ с просьбой согласовать.
Второй снова не согласовывает.
Первый опять шлёт документ...

Переписка длится, пока кому-нибудь не надоест. Так любую глупость можно утвердить "измором".

Совершенно не обязательно документ улучшать.
Совершенно необязательно замечания учитывать.
В программировании такой способ, кажется, называется "брутфорсом (от brutal force - грубая сила)": когда пароль подбирается тупым перебором всех подряд вариантов.

Минэк может издать документ, который ухудшит жизнь Минтранса, и может при этом игнорировать мнение Минтранса, так как Минтранс и Минэк - на равных.




Бюрократический протокол просто не содержит опции "прекратить после стольких-то неудачных попыток".
Если какой-то исполнитель облажался, то он будет переделывать. Или даже не будет. Просто станет раз за разом повторять процедуру согласования - авось людям на другом конце цепочки надоест.

Хуже всего то, что Минэку задачу разработки методики поставили сверху.
Он не может сам её с себя снять.
Поэтому уже полгода длится театр абсурда.

Минэк шлёт письма, мы шлём возражения, минэк игнорирует наши возражения, мы шлём повторно... 

"Чего ругаешься, братишка, я тебе покушать принёс..."
В том фильме так второй персонаж первого ни в чём и не убедил.

Хочу сделать ставку для памяти и для будущего.

Есть концепт изменений текущей регуляторной модели рынка пассажирских перевозок.
Этот концепт рисует очень стройную картину реальности, как всё должно быть, и должен вводиться целым рядом законов.

Я считаю, что эти идеи реализованы не будут.

Именно потому, что они стройные, а значит сложные, и должны вводиться как бы единым куском.

Реальная государственная практика - это всегда голем, что-то слепили из кусков, подвязали изолентой и подпёрли штакетиной от забора.

Нет игрока, который мог бы проводить большие изменения в том виде, в котором они были задуманы.

Результат всегда компромисс и "доработать напильником", равнодействующая лоббистских сил. 

Изучаю вопрос трассировки международного коридора "Европа - Западный Китай".

Радость в том, что говорят про этот маршрут уже много лет, но до сих пор не то что дороги не построены, а даже не выбран маршрут, через какие населенные пункты он будет проходить.

Сначала базовым был вариант через Казань, потом появился вариант через Самару, да вдобавок ещё вариант по югам (трасса "меридиан").

Пытаюсь понять, откуда ноги у идеи бить трассу через Самару, и натыкаюсь на прекрасное.

В Самаре был нужен мост через Волгу. Просто мост.
Денег на него нет.
Тогда местные власти придумали хитрый план: "Ежели через нас будет идти коридор, то мост построят уже за федеральные деньги".
То, что при этом за федеральные деньги с двух сторон моста надо будет реконструировать ещё по тысяче километров дорог, самарские власти, понятное дело, не колышит. Не своё - не жалко.


Хочется подобрать какую-то звучную аналогию, когда ради местечковых целей тратят over9000 ресурсов, но что-то даже в голову ничего не лезет.

Вчера сначала заехал в пару книжных издательств за подарком себе любимому, а потом, поскольку вторым издательством был "Росспэн", заглянул на выставку РГАСПИ "Большой террор", которая сейчас идет у них в фойе (кто не в курсе, магазин Росспэна находится в РГАСПИ).

Выставка хорошая, пробирает. И толково организована: одна витрина - один сюжет. Преследования Бухарина - приход Ежова - чистки в НКВД - кулацкая операция - переселения народов - письма с мест об увеличении лимитов - показательные процессы - позиция Шолохова - борьба с вредителями - высылка жен арестованных и отправка их детей в детдома - письма жён арестованных Сталину - отставка Ежова - письма Ежова Сталину - сворачивание террора (новые процессуальные нормы) - арест Берии.

Получился прямо план рассказа о терроре.

Что поразило больше всего? Пожалуй, две вещи:
1) Что все решения сначала одобрял Сталин, а потом рассылал по кругу ближайшим соратником, и под каждой запиской вырастали подписи "за - ворошилов, за - Молотов, Каганович, Жданов, Микоян..." Я как-то прочувствовал, что нельзя было воздержаться, нельзя было постоять в стороне, Сталин создал систему, которая требовала от всего высшего руководства раз за разом активно соглашаться и активно участвовать. Мне казалось, что за этими подписями я чувствовал их страх: "Мы или нас".



Второе - это, конечно, письма арестованных и их родственников.
Все - дорогому товарищу Сталину.
Слёзные, многословные, с заверениями в искренности и преданности. 
Кажется, что все-таки террором вместе с историками должны заниматься и психологи, только скорее не те, которые под лупой разглядывают личность товарища Сталина, а те, которые занимаются коллективной психологией.
Это, кажется, какое-то особенное состояние смеси страха, истерии и надежды, когда уже не помнишь себя, хватаешься за любую соломинку. 
Вот, например, начало письма Ежова:

"Дорогой товарищ Сталин!
23-го ноября после разговоров с Вами и с товарищами Молотовым и Ворошиловым я ушел еще более растерянным. Мне не удалось в сколь-нибудь связной форме изложить и мои настроения, и мои грехи перед ЦК, перед Вами. Получилось не складно. Вместо облегчения еще более тяжелый осадок недосказанного, недоговоренного. Чувство, что недоверие, которое совершенно законно возникло у Вас против меня, не развеялось, а может быть стало даже больше. Решил поэтому написать. Когда пишешь, получается продуманнее и систематичнее."

Подавленность, рассказ про настроения, про грехи... По стилю это больше исповедь духовнику, чем докладная записка руководителю.

Многое из того, чем запомнился период правления Сталина, повторить в любом случае не удастся.
Задачи коллективизации и индустриализации решены, культурная революция свершилась, лихорадочной подготовки к войне не требуется. Захоти повторить - просто нет столько крестьян.
Но вот террор, создание такой вот атмосферы, когда всё руководство страны теряет голову от страха и годами живет в таком вот истерическом состоянии - это, боюсь, вполне воспроизводимо.
Потому что способность человека бояться - она существует вне времени.

Вышел с выставки подавленным.

Сюра добавляло то обстоятельство, что за стеной шло открытие нового продуктового магазина, и бодрый голос приглашал посетителей и разыгрывал ящики с мандаринами, а в перерывах включалось "Happy new year" и прочий позитивчик. Диссонанс между тем, что видят глаза и тем, что слышал уши, был страшным.

По дороге домой читал свежекупленные письма Дзержинского. Читал с конца, 25-26 годы. Меня Феликс Эдмундович интересует больше как руководитель ВСНХ. Дзержинский перед смертью жаловался всем товарищам на страшный бюрократизм и волокиту, что всё тонет в согласованиях, никто не работает, любой вопрос надо решать со страшным сопротивлением. Писал, что работники "смертельно устали, некоторые до истерии".
Американский историк Юрий Слезкин в этом году выпустил книгу "Дом Правительства" про жителей дома на набережной, где тоже пишет, как в 20-е годы у всех старых большевиков депрессия, все плачут и страдают, правда связывает он это с шоком от несбывшегося пророчества о мировой революции.

Вспоминая мемуары, относящиеся к 70-м годам, когда тоже люди писали, что "всё тонет в согласованиях, ничего нельзя сделать", приходишь к мысли о каком-то общественно-бюрократическом варианте биполярного расстройства, когда есть два полюса: апатия и маниакально-лихорадочная деятельность, а середины между ними не получается.

Вялая фаза 20 и 70х годов по рассказам очень похожа на то, что я вижу в государственном аппарате сейчас. Не удивлюсь, если какой-нибудь Дворкович пишет письма, похожие на письма Дзержинского. 

С этими мыслями приехал домой в довольно мрачном настроении.

 Я позавчера дошёл до этой eu.spb.ru/forthcoming-events/17795-moskva-stanovyas-chinovnikom-kak-formiruetsya-optika-leviafana лекции.

Исследователь с 2013 года изучает муниципальных чиновников и особенности их взгляда на мир.

 

Краткое содержание лекции:

1.      Большую часть времени у муниципальных чиновников занимает написание отчетов.

2.      Отчеты пишутся для региональных и/или федеральных чиновников для получения финансирования (межбюджетных трансфертов) т.к. собственных средств муниципалитета не хватает ни на что.

3.      Отчеты пишутся по определенной схеме, задача – показать, что предмет отчета закрывает максимально возможное количество пунктов во всяких программах и проектах.

4.      Как следствие окружающую реальность и свою работу муниципальный чиновник начинает видеть под углом того, как любое мероприятие ложится в отчет, каким пунктам в нём оно соответствует. Задачи улучшить что-то и грамотно написать в отчете об этом проведенном улучшении – равновеликие.

5.      Трансферты каждому департаменту идут отдельно. Каждый департамент пишет свои отчеты, своему профильному органу региональной/федеральной исполнительной власти, из-за чего сотрудники разных отделов одного муниципалитета часто не знают чем занимаются их коллеги. Это имеет два следствия:

a.      Отсутствие комплексного видения территории приводит к несогласованности планов. Можно, условно, сначала где-то сделать цветник, потом на его месте парковку, потом на её месте пешеходную зону, потом там же начать перекладывать трубы. Проблема теоретически решается хорошими комплексными картами территорий, но они есть не у всех

b.      Происходит непонимание с жителями. Жители, как правило, приходят с комплексными проблемами, а чиновники отвечают, что «вот эту часть проблемы я могу решить, а за другую отвечает соседний отдел, я не знаю, какие у них там требования, идите узнавайте».  При этом жители в основном граждански пассивны и совершенно не разбирают уровней власти и кто за что отвечает. Существует стереотип «при советах было лучше», причем он передается по наследству (т.е. верить в то, что при Советской власти проблемы территории решались проще, начинают и те люди, которые тогда не жили)

6.      Центр требует унифицированных отчетов со всех уголков нашей необъятной Родины, из-за чего они неминуемо абстрактны. Муниципальные чиновники вынуждены закрывать глаза на местные особенности, так как этим особенностям просто не находится места в стандартных формах отчетности.

7.      Чиновников также контролирует прокуратура и ФАС (в части закупок). Прокуратура испытывает повышенный интерес именно к новым пунктам отчетов (всё, что написано по аналогии с прошлым годом, проходит, так как  в прошлом году это уже пропустили, а все новые пункты подвергаются более пристальной проверке). Это создает сильный стимул для муниципальных чиновников в инициативном порядке ничего не менять.

 

Способы улучшения ситуации:

1.      Мягкие. «Инициативный бюджет». Несколько миллионов рублей тратятся туда, куда решили местные жители, после общения (голосования и т.п.) с ними.

2.      Жёсткие. Изменение НК и БК в сторону увеличения объемов местных налогов. Сокращение необходимости в трансфертах. Малореально.

3.      Полужесткие. Снижение давления со стороны прокуратуры и ФАС, упрощение закупочного законодательства.

Помимо вольных исследователей ситуацию также изучает НИФИ Минфина (кстати это лучший ведомственный экономический институт, который я знаю) и социологи, опять-таки по заказу Минфина.

На апрельской конференции ВШЭ я посетил секцию "города и агломерации", на которой выступал сам, несколько секций, посвященных реформам образования, о которых речь впереди, и особенно любопытный круглый стол на тему "Судьба экономических программ и реформ в России"

Круглый стол, понятное дело, был по сути посвящен вопросу о том, почему у нас почти все стратегии развития остаются на бумаге. 
Выступали там исключительно топы, руководители всяких "мозговых центров", на дискуссию как обычно времени не хватило, но сами выступления были прелюбопытные и на мой взгляд разумные.

Тем, кто при одном упоминании ВШЭ заранее воротит нос, я хочу напомнить, что вышка в последние годы так разрослась и вобрала в себя такое количество институтов, что там сейчас представлен почти весь спектр мнений, хотя воинствующих либералов, конечно, хватает.

Так вот, что же было на круглом столе интересного?

Виктор Меерович Полтерович (ЦЭМИ РАН) отметил, что провал реформ часто имеет место в двух ситуациях:
1. Когда вообще настоящей цели проводить реформы не было. Была цель лоббистская или популистская
2. Когда вообще не учли среду, общество, в которой реформа будет проводиться, не задали себе вопрос "а как наши законы будут исполняться?"
Он сказал, что когда в ответ на все проблемы звучит рецепт "улучшайте институты" - это неправильно. Институты надо улучшать, но не те. Необходимо улучшать институты догоняющего развития, а конкретно сам тот штаб реформ, который их проводит. Он предложил ввести некую комиссию по реформам, которая будет иметь право диктовать свою волю всем министерствам, чтобы пресечь министерскую грызню (привет Госплану и идеям Ильича о придании ему законодательных функций!) и принять закон о проектировании реформ, согласно которому те реформы, при проектировании которых не был проанализирован иностранный опыт (в том числе негативный!) и не была дана оценка тому, как сильно идея реформы мутирует в обществе, - такие проекты реформ вообще не должны рассматриваться. 
Мне по этому поводу очень вспоминаются статьи Гордона в "Плановом хозяйстве" за 1930 год, где он говорит, что плановик должен быть вождем, трибуном, так как он бросает целевую установку массам, а дальше массы её либо конкретизируют, либо извращают, и плановик должен уметь предугадать, как массы воспримут планы, и уметь воздействовать на них, чтобы извращений было меньше, а конкретизации - больше.

Михаил Эгонович Дмитриев (Новый экономический рост, бывший Центр стратегических разработок) сказал, что они проанализировали судьбу всех государственных стратегий начиная с 2000 года и выяснили, что в целом выполняются они меньше чем наполовину. К примеру, Стратегия 2010 была выполнена примерно на 36%, а стратегия 2020 - примерно на 29%
(тут я передаю привет всем хулителям советских планов).
При этом если смотреть, какие именно мероприятия были выполнены, а какие - нет, оказывается, что самые серьезные мероприятия как раз и оказались "замыленными". Приоритетные национальные проекты и майские указы Путина выполняются не в пример лучше. Связано это по мнению М.Э Дмитриева с тем, что в Стратегию пытаются напихать всё подряд, и в результате получается франкенштейн, множество целей, между которыми нет иерархической связи, "все профессии нужны, все профессии важны". Потом к Стратегии прикручивают план мероприятий, огромную простыню, где по каждой цели - свои мероприятия. Потом это доходит до мелких чиновников - исполнителей, те офигевают и выполняют что попроще, чтобы отчитаться, что хоть что-то сделано.
Выполнению могло бы помочь внимание первых лиц государства, но один человек, даже если это Владимир Владимирович, не может лично постоянно контролировать сразу несколько десятков целей.
Нацпроекты и майские указы выгодно отличаются от стратегий тем, что целей там меньше, что делать - понятней, и контроль со стороны первых лиц строже.
Как результат, Михаил Эгонович предложил трехуровневую систему государственного планирования:
Верхний уровень: концепции социально-экономического развития, которые не являются документом прямого действия. Проще говоря, концепции задают общие цели, но к ним не прикручена простыня из сотен мероприятий. 
Тут передо мной встаёт призрак Директив КПСС по составлению пятилетних планов и Программы партии.
Средний уровень: межотраслевые и отраслевые программы с повышенной приоритетностью, реализуемые в мобилизационном формате. М.Э. Дмитриев отметил, что мобилизационный формат - это то, к чему все привыкли, работает он хорошо, и менять его не надо. На практике такой формат значит, что чуть не каждое утро большой начальник начинает с обзвона или объезда всех причастных и раздачи им люлей, а те в страхе и зубовном скрежете за ночь делают то, что должны были делать несколько месяцев.
Нельзя не вспомнить "ударные стройки коммунизма" и образцы программно-целевого подхода - ядерную и космическую (а также менее известную радиолокационную) программы.
Нижний уровень: менее приоритетные программы, реализуемые министерствами и ведомствами без использования мобилизационных механизмов, а просто в процессе своей деятельности. Содержат меры, относительно легкие в реализации и не требующие сложной межведомственной координации.

Андрей Александрович Яковлев из ВШЭ выступил в том самом либеральном духе, который с ВШЭ у всех и ассоциируется. Он обратил внимание присутствующих, что любые реформы должны учитывать позицию стейкхолдеров, так как реформы, которые идут супротив групповых имущественных интересов, обречены на провал. В этой связи он призвал шире прислушиваться к мнению бизнеса и поведал трагикомическую историю улучшения позиции России в рейтинге Doing business, о которой я неоднократно писал, когда работал на прежней работе. Суть в том, что у АСИ есть ресурс огнём и мечом требовать от региональных чиновников улучшения позиции России в этом рейтинге, т..к. наверху решили, что хорошая среда для бизнеса - это важно. На практике же вместо улучшения среды и работы с живыми предпринимателями чиновники придумывают, чтобы где подкрутить, чтобы формально в этом самом рейтинге продвинуться, на живую работу сил не остается. Как результат рейтинг растет, а бизнес - нет. В заключение А.А. Яковлев призвал учитывать также и наличие либо отсутствие стимулов у исполнителей исполнять реформу. По его словам, в начале 2000 было соглашение: чиновники способствуют развитию бизнеса, при этом воруют и берут взятки, и это почти законная оплата их усилий. Борьба с коррупцией привела к тому, что любая чиновничья инициатива оказалась подавлена. Способы решения данной проблемы Яковлев прямо не озвучил, но намёк достаточно ясен. Слушайте бизнес, не мешайте чиновникам получать доход от своей должности, и будут вам реформы.

Евсей Томович Гурвич (Экономическая экспертная группа), видимо, заново открыл для себя объясняющие возможности марксизма, правда в изложении Аджемоглу и Робинсона, которые написали книгу "Why nations fail", где доказали, что (оказывается!) реформы не идут, если во стране доминирует группа лиц с экономическими интересами, которые этими реформами могут быть ущемлены. Более того, (оказывается!) государство действует в интересах доминирующих в настоящий момент групп элит, и может вообще не проводить нужных реформ, чтобы их не обидеть. Применительно к России Е.Т. Гурвич, полемизируя с В.М. Полтеровичем, заметил, что дело не в проработанности проектов реформ, а в том, что все реформы либо исповедуют теорию "малых дел", ограничиваясь лишь тем, что можно сделать так, чтобы никого из власть имущих особо не обидеть, либо пишутся с позиций "идеального диктатора", как будто достаточно написать, каким должен быть идеал, чтобы обеспечить его достижение. В России реформы тормозятся группами лиц, ограничивающими доступ на рынки и имеющих с этого гешефт. Экономисты и эксперты в этой ситуации могут только ограничиваться "малыми делами" и стараться объяснить тем людям, которые задают "рамки возможного", что случится, если они не одумаются и не расширят эти рамки, открыв путь настоящим преобразованиям.

Александр Александрович Аузан (МГУ) отметил, что в нашем обществе крайне низок уровень доверия к институтам, к власти и вообще к чему бы то ни было. Он привел примеры, что реальный горизонт планирования сейчас составляет 1,5 года (до следующих выборов), дальше никто не загадывает, и те реформы, которые эксперты считают необходимыми - это практически обратное отображение тех реформ, которые они же считают вероятными. Другими словами, все понимают, что вкладываться надо в здравоохранение, но все верят, что по факту вкладываться будут в оборонку. Как следствие, А.А. Аузан предложил ряд мер по восстановлению доверия и заметил, что "двигаться придётся галсами", т.к. каждому этапу будет соответствовать свой набор инструментов, который будет ему адекватен. До 2024 года предполагается консолидировать политический контроль над насилием (чтобы суды и полиция не использовались как аргумент борьбы с противниками), до 2030 года создать качественную институциональную среду, а именно единые для всех правила игры и подотчетность государства и верховенство закона. К 2035 году такими темпами можно будет подумать уже и о деперсонификации власти, чтобы страной рулил не лично национальный лидер, а все-таки правительство. Правда, кто и как будет проводить эти реформы, докладчик не объяснил. 

В целом мне круглый стол показался прямо-таки очень интересным, особенно в части выступлений первых двух докладчиков.
Почему-то ВШЭ решила не выкладывать запись в открытый доступ, хотя онлайн-трансляция была, но вы можете послушать записанное мной аудио выступлений.

https://yadi.sk/d/8TjY-vkF3H3At5 

Послушал доклад Кудрина на Гайдаровском форуме-2017

Как я понимаю, это главное выступление на форуме.
Доклад оставляет приятное чувство узнавания.
В России довольно легко быть экономистом, достаточно один раз усвоить некий набор проблем и некий набор ответов на них, и дальше можно остановиться в развитии, так как и 5, и 10, и 15 лет спустя проблемы и требуемые действия остаются теми же самыми.

Кудрин ещё раз с трибуны повторил все те призывы, которые звучали в 2004 году, когда я пошёл на первый курс и стал вникать в экономику, и ещё раз подтвердил, что реформировать Россию некому, ни государство, ни граждане не могут и не хотят ничего менять.

Относительно свежей темой является, пожалуй, только повышение пенсионного возраста.
Поскольку задачи технологического развития, снижения инфляции, повышения качества госуправления решать сложно, а повысить пенсионный возраст - гораздо проще, то, вероятно, этим и ограничится.

Я считаю, что в ситуацию "вечного сейчас" попали не только мы. Она характерна и для многих других стран, насколько я могу судить. Замедление роста вкупе с установившимся в западных странах типом демократии, когда смена правящей партии не особо влияет на проводимый курс, привели к тому, что распределение ролей в мире застыло.
Жил на помойке - сдохнешь на помойке.
Жил во дворце - сдохнешь во дворце.
Кликали Срулём - будут звать Акакием.

Для изменения этого статутс-кво нужны скоординированные усилия большей части общества, которые может дать только внятная идеология.

Я не берусь судить о помыслах "чистых капиталистов", т.е. капиталистов, которые с государством не взаимодействуют (если таковые есть), но могу определенно сказать за тех, кто доходит до государственных структур и, соответственно, попадает в поле моего зрения.
Мотивация мелких буржуев: "Дайте денег и ни о чём не спрашивайте". Это сфера всяких супер-нано-информационных систем, супер-эко-фермерских продуктов и прочей дребедени. Главное - очаровать чиновников, нарисовать им Нью-Васюки, получить бабло, а потом не пострадать, когда проект "не выстрелит".
Мотивация крупных буржуев более серьезно. Тут уже государство рассматривается не просто как особо доверчивый покупатель, а как инструмент борьбы с конкурентами.
Там мотивация "выбить себе законодательные преференции, выбить льготные кредиты, выбить твердый государственный заказ, с этими преференциями забороть конкурентов, попросить ещё".
А мотивация государственных чиновников, разумеется, сводится к стремлению к вечному покою (для мелких), стремлению поиметь свой гешефт (деньгами или вниянием) - для крупных либо для тех мелких, которые метят в карьеристы.

Особенность системы в том, что если в неё и внести какую-либо стратегию, направленную на улучшение жизни в России "в целом", то в процессе согласований из неё всё это "в целом" выкинут, а оставят только мероприятия, сводящиеся к "дайте денег и ни о чём не спрашивайте".

У меня уже коллекция из пар документов "было-стало". Первый вариант какой-нибудь статегии и итоговый, выхолощенный её вариант.

Вероятно, Кудрину тоже просто комфортно год за годом говорить одно и то же.
Если же нет, то ему, если он вернется во власть, придется объяснять каждому исполнителю, каждой мелкой сошке в каждом департаменте, в чём состоит их личный гешефт "плана великих работ".

Я, помнится, уже спрашивал читателей, нет ли у вас ощущения, что вокруг ничего не меняется?
Меня тогда не поняли, доказывали, что вот же оно - движение: сегодня я читаю одну книжку, а завтра смогу читать другую! Сегодня пишу одну программу, а завтра - другую! Сегодня езжу на синей машине, а завтра на точно такой же, но зелёной!

Как, друзья, чувствуете готовность обеспечить "технологический прорыв"? Верите, что "на этот раз всё будет иначе"? (с)

Оригинал взят у abelomorov в В Банках работают "зомби", или как пригласить девушку на ужин. Часть 1

Вообще рекомендую весь его ЖЖ.

Оригинал взят у vladimir_akinin в Про нормировщиков